Ландскнехт. Часть вторая - Страница 1

К оглавлению

1

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Грудь в крестах.

Глава 1

Колонна приближалась, слышен стал перестук подков по дороге — хоть и не мощеная, но земля сухая, утоптанная, звук дает сильный. Тускло поблескивает что‑то из амуниции — не сильно запылились, недалеко шли, значит. Интересное дело…

— Что делать будем, командир — несколько озадаченно спросил Эрри — на батарею?

— Погоди… может и обойдется, не наше же это дело — Балу был озадачен, и нервно грыз трубку — стоим пока тут, ждем. Если что — пойдем на батарею, успеем.

Колонна дошла до ворот, встала, упершись в них, передние всадники сгрудились, толкаясь на мостике, наседая бестолково вперед. Даже сюда долетела ругань. Да, армейская колонна — вещь в себе. Хорошо хоть эти не на машинах…

— О, смотри, побежал… Сейчас пока начальство разбудят, пока решат… не успеть нам с горном выйти, Бало — расстроенно протянул Эрри — Пока провозятся — никак не выйти…

И вправду — от первого воротного бастиона, побежал, бухая башмаками по брусчатке, солдатик с винтовкой, даже отсюда видно, что сонный донельзя. Подсменка послали оповестить начальство о таком казусе, как явившаяся с ранья конная сотня. Да уж. Пока этот чудище сонное изложит дежурному офицеру (если тот еще трезвый и не спит?), пока тот начальство добудится, пока они будут из этого сонного солдатика пытаться выбить подробности, отправят обратно или сами пойдут… Тут не то что перекурить — позавтракать можно успеть.

— Ничего — словно подтверждая мои мысли, прогудел Балу, выколачивая и убирая в чехол трубочку — сейчас чуть подождем, а там про нас поди и не вспомнят, спокойно уйдем. Ничего, обойдутся сегодня и без меня до обеда.

Неожиданно из арки бастиона во внутренний двор хлынул поток кавалеристов. Сначала несколько десятков, около взвода — прямо к нашей батарее, потом еще столько же — понеслось в нашу сторону, судя по всему — ко второй батарее. И скачут быстро, вон первые уже на пандус въезжают прямо…

— …Это… что ж они… — озадаченно спросил Балу, и словно в ответ ему грохнул выстрел, потом еще, и на нашей батарее началась стрельба. И почти сразу же в цитадели горн начал играть боевую тревогу. Балу захлопал себя по бедру, глянул недоуменно — ну, да, он в этот раз и пистолет с собой брать не стал. Наконец он изрек, как и положено в армии в такие моменты — очевидное и бесполезное — Это измена! Враги! К бою!

— Сходили, мать их так, в увольнение… вот и верь после такого людям — пробурчал я. И уточнил, хотя и обратно же, довольно глупо — Что делать, командир?

— Вперед! На вторую батарею! — взревел Балу — К орудиям!

И мы кинулись вниз. Хотя уже на бегу я понял, что идея дурацкая — кавалеристы уже доскакали и лезли по лестнице наверх — пандус у второй батареи был с другой стороны. Не успеем. Там часовые наверху, двое, но они будут оборонять пушки… да и как, против взвода? Артиллеристы в казарме, считай, как в западне — оружия — четыре револьвера у командиров орудий… А нам что делать — бежать на взвод диверсантов с голыми руками? Даже черенков от лопат нету, позорище прям! Зато форма парадная…

Соскочили с лестницы прямо во двор, и молодняк рванул впереди нас напрямик по брусчатке. Мы за ними, но не пробежали и десяти шагов, как над парапетом батареи появилось несколько фигур.

— Ложись! В сток! — Заорал Балу.

Но было уже поздно — грохнули револьверные выстрелы. Бежавшие впереди новобранцы завалились — хорошо так завалились, видал я такого — когда человек падает еще, а уже готов. То, что называется, наповал. Наверное, все в них целили, как в наиболее опасных. Нас это только и спасло. Дистанция тут шагов восемьдесят, самовзводом палить толку мало, а взвести курки все ж время надо — успели мы с Балу развернуться и добежав в три прыжка, шлепнуться в водосточную канавку. Неглубокую, пологую, но из‑за того, что тут везде перепады уровня и всякие склоны — откосы — нас не достанешь.

А Эрри не успел, его вторым залпом срезали прямо на бровке — так и упал, ахнув громко, вывернулся на спину, руки к груди прижимая, да и замер. Стало как‑то тихо, только из воротного бастиона доносилась глухая стрельба. Да уж, началось в колхозе утро, нечего сказать. Сходили за хлебушком.

— Дальше как? Тут лежать… нехорошо — Изрек я очевидное. Балу засопел, потом ответил:

— Давай ползком вдоль — и там к каземату, там проскочить всего чуть по открытому… — Балу, произнес это, быстро пополз вдоль бровки. А я за ним — а что еще оставалось? Проползли, нещадно пачкая нагрудники… да и чорт бы с ними… и вместе, 'на счет два', рванулись ко входу в бастион. Успели. Вслед не стрелял никто. И тут же едва не напоролись на штыки — ну, ясное дело, в бастионе есть караул, вот они уже и реагируют, как могут. Хорошо хоть, видели, как мы ползли, не пристрелили, приняв за врагов. Балу тут же, благо погоны всем видно было, потребовал старшего. Прибежал сверху усатый сержант, и даже обрадовался, увидев старшего по званию. Сияя, доложил что 'Солдаты рассредоточились, держат подступы к бастиону — снаружи, снутре по двору, и сбоков по валам — никто не пройдет!' И совсем уж неприлично светясь, осведомился — 'Какие будут приказания, вашбродь?' Ну, ясное дело — в таких раскладах — главное ответственность свалить с себя. Хорошо если бы на подчиненных, но еще лучше — если на начальство. Впрочем, Балу так свирепо на него глянул, что тот сияние поумерил малость.

— Так, братцы, слушай! — прокашлявшись, загудел Балу. — Напали на крепость. Враги… или бунтовщики… непонятно. В наших мундирах потому как — то ли переодетые, то ли полк взбунтовался. Оттого так. Слушай мою команду! По всем, кто в нашем драгунском мундире — бей без жалости! Нету у нас в крепости драгун, кто в драгунском — с ними пришел! Так вот, пока нет других приказов от офицеров — форт оборонять! Картечницу волоки на внутреннюю сторону, бей по первой и второй батареям… только пушки не порть… А мне ты, братец, дай‑ка свой револьвер… и со мной троих солдат да! Что?! То‑то же… Мы на вторую потерной пойдем… гранат им дай! Все, давай, быстро все, мы вниз пойдем…Пошли, Йохан!

1